Цветы маленькой Иды читать

едные мои цветочки умерли! — сказала маленькая Ида. — Ещё вчера вечером они были такие красивые, а теперь все поникли. Отчего это они так? — спросила она студента, сидевшего да диване.

Она очень любила этого студента; он умел рассказывать чудеснейшие истории и вырезать из бумаги презабавные картинки — сердечки с крошками-танцовщицами внутри, цветы и великолепные дворцы с дверями, которые можно было открыть. Великий затейник был этот студент!

— Почему у цветов такой плохой вид сегодня? — снова спросила Ида и показала ему увядший букет.

— Знаешь что? — сказал студент. — Сегодня ночью цветы были на балу, — вот они теперь и повесили головки.

Да ведь цветы не танцуют! — удивилась маленькая Ида.

— Танцуют! — возразил студент. — По ночам, когда темно, и все мы спим, они весело пляшут друг с другом. Почти каждую ночь у них бывает бал.

— А детям нельзя пойти к ним на бал?

— Можно, — сказал студент. — Ведь маленькие маргаритки и ландыши тоже танцуют.

— А где танцуют самые красивые цветы? — спросила маленькая Ида.

— Ты бывала за городом, где стоит большой дворец, — летом в нём живёт король, — и где такой чудесный сад с цветами? Помнишь лебедей, которые подплывали к тебе за хлебными крошками? Вот там-то у цветов и бывают настоящие балы?

— Я ещё вчера была там с мамой, — сказала маленькая Ида, — но теперь на деревьях больше нет листьев, а в саду нет цветов. Куда они подевались? Летом их так много!

— Они все во дворце, — ответил студент. — Надо тебе сказать, что как только король и придворные переедут в город, цветы сейчас же убегают из сада прямо во дворец, и там для них наступает весёлое время! Вот бы тебе посмотреть! Две самые красивые розы садятся на трон — это король с королевой. А красные петушьи гребешки становятся возле них, стоят и кланяются, — это камер-юнкеры.

Потом приходят другие прекрасные цветы, и начинается бал. Гиацинты и крокусы изображают маленьких морских кадетов и танцуют с барышнями — голубыми фиалками; а тюльпаны и большие жёлтые лилии — это пожилые дамы, и они следят за тем, чтобы все танцевали чинно и вообще вели себя прилично.

— А цветочкам не достанется за то, что они танцуют в королевском дворце? — спросила маленькая Ида.

— Значит, я тоже не могу их увидеть?
— Можешь — ответил студент. — Загляни в окошки, когда опять пойдёшь туда, вот и увидишь. Сегодня я видел там длинную жёлтую лилию: она лежала и потягивалась на диване — воображала себя придворной дамой.
— А цветы из Ботанического сада тоже могут прийти туда, хотя сад далеко от дворца?
— Ну, конечно, могут! — ответил студент. — Ведь они умеют летать и летают когда захотят. Разве ты не заметила, до чего красивы бабочки, красные, жёлтые, белые? Они совсем как цветы и когда-то были цветами. Однажды прыгнули они со стебелька высоко в воздух, захлопали лепестками, словно крошечными крылышками, и полетели. А так как они вели себя хорошо, то им позволили летать и днём.

Теперь им уже не нужно было возвращаться домой и смирно сидеть на стебельке, вот их лепестки и превратились в настоящие крылья. Ты ведь это сама видела. А впрочем, может быть, цветы из Ботанического сада и не бывают в королевском дворце. Может быть, они даже не знают, как там весело по ночам. Вот что ты должна сделать, — и пусть потом удивляется профессор ботаники, который живёт тут рядом, ты ведь его знаешь? — Когда придёшь в его сад, расскажи какому-нибудь цветочку про большие балы в королевском дворце! Цветок расскажет об этом остальным, и все они убегут. Профессор придёт в сад, а там ни единого цветочка! То-то он удивится! «Куда же они девались?» — подумает.

— Да как же цветок расскажет другим? Цветы ведь не говорят.

— Конечно, нет, — проговорил студент, — зато они умеют объясняться знаками. Ты сама видела, как они качаются, чуть подует ветерок, как шевелят своими зелёными листочками. И они так же хорошо понимают друг друга, как мы, когда беседуем.
— А профессор понимает их? — спросила маленькая Ида.
— Разумеется! Однажды утром он пришёл в сад и видит, что высокая крапива делает знаки своими листьями прелестной красной гвоздике. Вот что ей говорила крапива: «Ты так мила, я тебя очень люблю». Профессору это не понравилось, и он ударил крапиву по листьям, а листья у неё — всё равно что у нас пальцы, — ударил и обжёгся! С тех пор он не смеет её трогать.
— Вот забавно! — сказала маленькая Ида и засмеялась.
— Ну можно ли набивать голову ребёнку такими пустяками? — возмутился скучный советник, который тоже пришёл в гости к родителям Иды и сидел на диване.

Он терпеть не мог студента и вечно ворчал на него, особенно когда тот вырезал затейливые и забавные фигурки — вроде человека на виселице и с сердцем в руках (его повесили за то, что он был сердцеедом) или старой ведьмы на помеле, с мужем на носу. Всё это очень не нравилось советнику, и он вечно твердил:

— Ну можно ли набивать голову ребёнку такими пустяками? Что за дурацкая фантастика?

Но маленькую Иду очень позабавил рассказ студента о цветах, и она думала о них целый день. Итак, цветы повесили головки потому, что устали после бала. Немудрено, что они захворали.
Маленькая Ида понесла цветы к столику, на котором стояли все её игрушки; ящик этого столика тоже был битком набит разными разностями. В кукольной кроватке спала кукла Софи, но маленькая Ида разбудила её.

— Тебе придётся встать, Софи — сказала она, — и эту ночь провести в ящике. Бедные цветы больны; их надо положить в твою постельку — тогда они, можеть быть, выздоровеют.

И она вынула куклу из кроватки. Вид у Софи был очень недовольный, но она не сказала ни слова, рассердившись на Иду за то что она подняла её с кровати.

Маленькая Ида уложила цветы в постельку, хорошенько укрыла их одеяльцем и велела им лежать смирно, обещая за это напоить их чаем и уверяя, что тогда они утром встанут совсем здоровыми. Потом она задёрнула полог, чтобы солнце не светило в глаза её цветочкам.

Весь вечер рассказ студента не выходил у неё из головы, и, собираясь идти спать, девочка не удержалась и заглянула за спущенные на ночь оконные занавески. На подоконниках стояли чудесные цветы её матери — тюльпаны и гиацинты, — и маленькая Ида шепнула им тихо-тихо:

— А я знаю, что ночью вы пойдёте на бал!

Цветы сделали вид, что ничего не поняли; они даже не шелохнулись. Ну да маленькую Иду не проведёшь!
В постели Ида ещё долго думала всё о том же и представляла себе, как это должно быть мило, когда цветочки танцуют! «Неужели и мои цветы были на балу во дворце?» — подумала она и заснула.

Но посреди ночи маленькая Ида вдруг проснулась; она только что видела во сне цветы, студента и советника, который бранил студента за то, что набивает ей голову пустяками. В комнате, где лежала Ида, было тихо, на столе горел ночник, и родители девочки крепко спали.

— Интересно, спят ли мои цветы в кукольной постельке? — сказала себе маленькая Ида. — Как бы мне хотелось это знать! — Она приподнялась, чтобы посмотреть в полуоткрытую дверь, за которой лежали её игрушки и цветы, потом стала прислушиваться. И вот ей показалось, будто в соседней комнате играют на рояле, но очень тихо и нежно, такой музыки ей ещё не приходилось слышать.
— Должно быть, цветы танцуют! — сказала себе Ида. — Как бы мне хотелось на них посмотреть!
Но она не смела встать с постели, чтобы не разбудить родителей.
— Хоть бы цветы сами вошли сюда! — мечтала она.

Но цветы не входили, а чудесная музыка всё звучала. Тогда маленькая Ида не выдержала, потихоньку вылезла из кроватки, прокралась на цыпочках к дверям и заглянула в соседнюю комнату. О, как там было хорошо!

В той комнате ночник не горел, но тем не менее было совсем светло от месяца, смотревшего из окошка прямо на пол, где в два ряда выстроились тюльпаны и гиацинты. На окнах не осталось ни одного цветка, там стояли только горшки с землёй. А на полу все цветы танцевали друг с другом да так мило: то становились в круг, то протягивали друг другу длинные зелёные листочки и кружились попарно. На рояле играла большая жёлтая лилия, — наверное, это её видела маленькая Ида летом! Девочка помнила, как студент сказал: «Ах как она похожа на фрёкен Лину!» Тогда все подняли его на смех, но теперь Иде и в самом деле почудилось, будто длинная жёлтая лилия похожа на Лину. Она и на рояле играла точь-в-точь как Лина — поворачивала своё длинное жёлтое лицо то в одну сторону, то в другую и кивала в такт чудесной музыке. Иды не заметил никто.

Но вдруг маленькая Ида увидела, что большой голубой крокус вскочил прямо на середину стола с игрушками, подошёл к кукольной кроватке и отдёрнул полог. На кроватке лежали больные цветы; они быстро встали и кивнули в знак того, что и им тоже хочется танцевать.

Старый Курилка со сломанной нижней губой встал и поклонился прекрасным цветам. Они были ничуть не похожи на больных, спрыгнули на пол и, очень довольные стали танцевать с другими цветами.

В эту минуту послышался стук — словно что-то упало со стола. Ида посмотрела в ту сторону. Оказалось, это масленичная верба быстро спрыгнула вниз к цветам, так как считала себя их родственницей. Верба, украшенная бумажными цветами, тоже была очень мила; на верхушке её сидела крошечная восковая куколка в широкополой шляпе, точь-в-точь такой, как у советника.

Громко топая своими тремя красными деревянными ножками, верба прыгала среди цветов. Она танцевала мазурку, а другие цветы не знали, этого танца, потому что были слишком легки и не могли топать с такой силой.

Но вот куколка на вербе вытянулась, завертелась над бумажными цветами и громко закричала:
— Ну можно ли набивать голову ребёнка такими пустяками? Что за дурацкая фантастика?

Теперь кукла была удивительно похожа на советника — в такой же широкополой шляпе, такая же сердитая и жёлтая! Но бумажные цветы ударили её по тонким плечам, и она совсем съёжилась, снова превратившись в крошечную восковую куколку. Это было так забавно, что Ида не могла удержаться от смеха.

Верба продолжала плясать, и советнику волей-неволей приходилось плясать вместе с нею, всё равно — вытягивался ли он во всю длину, или оставался крошечной восковой куколкой в чёрной широкополой шляпе. Наконец, цветы, особенно те, что лежали в кукольной кроватке, стали жалеть советника, и верба оставила его в покое. Вдруг что-то громко застучало в ящике стола, где вместе с другими игрушками лежала кукла Софи. Курилка добежал до края стола, лёг ничком и слегка выдвинул ящик.Софи встала и удивлённо огляделась.

— Да тут, оказывается, бал! — проговорила она — Почему мне об этом не сказали?
— Хочешь танцевать со мной? — спросил её Курилка.
— Хорош кавалер! — отрезала Софи и повернулась к нему спиной, потом уселась на ящик и стала ждать, что её пригласит какой-нибудь цветок; но никто и не думал её приглашать. Тогда она принялась покашливать: «кх, кх, кх!» Но и тут никто к ней не подошёл. А Курилка плясал один, и не так уж плохо.

Заметив, что цветы на неё и не смотрят, Софи вдруг свалилась с ящика на пол, да с таким грохотом, что все сбежались, окружили её и стали спрашивать не ушиблась ли она. Цветы разговаривались с нею очень ласково, особенно те, которые только что спали в её кроватке. Софи ничуть не ушиблась, и цветы маленькой Иды стали благодарить её за чудесную постельку, потом увели с собой в лунный кружок на полу и начали танцевать с ней; а другие цветы затеяли хоровод и плясали вокруг них. Тогда Софи, очень довольная, сказала цветочкам, что уступает им свою кроватку, — ей хорошо и в ящике.

— Спасибо, — отозвались цветы, — но мы не можем жить долго. Утром мы совсем умрём. Скажи только маленькой Иде, чтобы она похоронила нас в саду, где зарыта канарейка. Летом мы опять вырастем и будем ещё красивее.

— Нет, вы не должны умирать! — воскликнула Софи и поцеловала цветы.

В это мгновение дверь отворилась, и в комнату вошла целая толпа красивейших цветов. Маленькая Ида никак не могла понять, откуда они взялись, — должно быть, из королевского дворца.

Впереди шли две прелестные розы в маленьких золотых коронах, — это были король с королевой. За ними, раскланиваясь во все стороны, двигались чудесные левкои и гвоздики.

Музыканты — крупные маки и пионы — дули в стручки, краснея от натуги, а маленькие голубые колокольчики и беленькие подснежники звенели, точно на них были надеты бубенчики.

Вот была забавная музыка! За музыкантами шло множество других цветов, и все они танцевали — и голубые фиалки, и красные маргаритки, и ромашки, и ландыши. Цветы танцевали и целовались да так мило, что просто загляденье!

Наконец, все пожелали друг другу доброй ночи, а маленькая Ида пробралась в свою кроватку, и до утра ей снились цветы и всё, что она видела ночью.

Утром она встала и побежала к своему столику — посмотреть, там ли её цветочки.

Она отдёрнула полог... Да, цветы лежали в кроватке, но совсем, совсем увядшие! Софи тоже лежала на своём месте, в ящике, и лицо у неё было сонное.

— А ты помнишь, что тебе велели передать мне? — спросила маленькая Ида.

Но Софи только тупо смотрела на неё, не раскрывая рта.

— Какая же ты нехорошая! — сказала маленькая Ида. А они ещё танцевали с тобой!

Потом она взяла картонную коробочку, на крышке которой была нарисована хорошенькая птичка, открыла её и положила туда мёртвые цветы.

— Вот вам и гробик! — сказала она. — А когда придут мои норвежские кузены, мы вас зароем в саду, чтобы вы на будущее лето опять выросли и стали ещё красивее!

Йонас и Адольф, двоюродные братья Иды, приехавшие из Норвегии, были бойкие мальчуганы. Отец подарил им по новому самострелу, и они взяли их с собой, чтобы показать Иде. Она рассказала мальчикам про бедные умершие цветы и велела похоронить их. Впереди шли мальчики с самострелами на плечах, за ними — маленькая Ида с мёртвыми цветами в коробке. Могилку вырыли в саду. Ида поцеловала цветы и опустила коробку в ямку, а Йонас с Адольфом выстрелили над могилой из самострелов — ни ружей, ни пушек у них ведь не было.

Вернуться на: