Как вернулся Емеля, так сразу снова на печку лег. Надо было полежать спокойно после таких событий, обдумать все.
Лежит Емеля, думает, отдыха не знает. Думал, думал, даже заснул от напряжения. А тут невестки опять со своим:
- Чего лежишь, дурак Емеля, дров нет, ступай за дровами.
Хотел было Емеля их одернуть, да вспомнил про красный кафтан, красную рубаху и красные сапоги и утерся.
- Сколько дров вам надобно? – спрашивает.
- Много, отвечают невестки Фекла и Груня.
- Ладно, - отвечает Емеля. – Будут вам дрова.
Вышел он во двор,взял два топора, сел в сани, лошади даже не запряг и говорит:
- По щучьему веленью, по моему хотенью, езжайте, сани, в лес за дровами сами.
Сани сами и поехали, да не в крестьянский лес, а в господский, что был около города. А когда мимо города ехали, он на своих санях без лошади столько народу передавил, что ужас!
Тут все закричали:
- Держи его! Лови его! – однако не поймали.
Естественно, царь-батюшка Емелей заинтересовался. Вызвал он главного генерала своего – Кудеяра и приказывает:
- Доставить мне сюда Емелю живого или мёртвого.
Генерал не очень обрадовался приказанию. Он уже был про Емелю наслышан. Однако против царской воли не попрешь. Он говорит:
- Царь-батюшка, я твой намек понял. Займусь доставкой. Только я его силой брать не буду. Я военную хитрость применю. Выдели мне денег из казны.
(У всех генералов главная военная хитрость одна – деньги из казны получить).
(Я думаю – не очень-то и старались. У них тогда автомобилей не было. Так что самоходные сани для них в диковинку были. Они больше кричали и дивились, чем держали и ловили).
Приехал Емеля в лес, вышел из саней, сел на колодину и приказывает:
- А ну, один топор, руби с корня,другой – дрова коли!
Топоры принялись за работу. Вмиг большое дерево срубили. (Топоры, видно, не дураки были. Живое дерево губить не стали.) И начали его на дрова разделывать.
Дрова получились просто на диво. Мало того, что они были хороши, они еще сами в сани укладывались.
Все. Вроде бы можно ехать. Только Емеля-дурак, он не совсем дурак был: далеко вперед смотрел. Он говорит:
- Ну-ка, один топор, поди сруби мне кукову, чтобы было чем носило поднять.
Топор в воздухе повис, как задумался. Видно, не понимает, что от него требуется. Емеля топору растолковывает:
- Это что-то вроде оглобли, тяжести через плечо носить.
Топор пошел и срубил ему кукову длинную. Кукова пришла, на воз легла.
Дурак сел и приказал:
- По щучьему веленью, по моему хотенью, ступайте, сани, домой сами.
Сани поехали. Едут они, полозьями по снегу поскрибают, дорогу получше выбирают, в ямы не проваливаются.
Едет Емеля мимо города, а народ его уже поджидает. Такой народ кулакастый собрался, жилистый. Стоят они, кулаки почесывают. Решили Емелю проучить за то, что он людей подавил.
Прыгнули они в санки, Емелю выволокли и давай его мутузить. А Емеля командует:
- По щучьему веленью, по моему хотенью, ну-ка, дубинка, похлопочи. Особенно вот тому мордастому поддай, который с палкой.
Кукова из саней выпрыгивает и быстро с народом разобралась. Все эти жилистые и кулакастые на землю так и попадали. Больше всех, конечно, тому мордастому с палкой влетело. Чтобы знал, как правильно драться. Чтобы кулаки в ход пускал по народному обычаю, а палки бы дома оставлял. Но и он успел Емеле пару раз врезать. У Емели так искры из глаз и посыпались.
Кое-как Емеля в санки залез и поехал дальше.
Приехал домой, влез на печь, прислонил к синяку на голове большую сковородку и стал думать, как жить дальше.
Думал, думал, долго так думал. Но так как в его сковородковую голову ничего не пришло, заснул Емеля.
А тут братья приехали. Узнали, что Емеля хорошо себя вел, их Фекле и Груне помогал. Что он за водой ходил, что он дров привез целые сани. Обрадовались браться и красный кафтан, красную рубаху и красные сапоги ему подарили.
Оделся Емеля-дурак в обновку, и стало видно, какой он писаный красавец и какой умный оказывается.
А тем временем горожане, которых Емеля подавил и дубинкой побил, зло на Емелю затаили. Они царю на Емелю донесли. Что он народ давит, что ездит не по правилам без лошади, что царя-батюшку не уважает и царицу-матушку.
(Здесь они, конечно, перебрали. Откуда им знать, уважает он батюшку или нет. Но уж больно им хотелось, что донос подействовал.)